Представители фракции Единой России в Госдуме Роберт Шлегель и Мария Максакова внесли на рассмотрение депутатов законопроект, направленный на защиту авторских прав музыкантов, литераторов и разработчиков компьютерных программ. Об этом во вторник 17 сентября сообщили в аппарате нижней палаты парламента.
Речь идет, по существу, о второй части антипиратского закона, принятого прошлым летом. Сущность новой инициативы думцев сформулирована в пояснительной записке к документу: Законопроект расширяет действие такого законодательства (по борьбе с нарушением интеллектуальных прав в Интернете) на все объекты авторских и смежных прав и устанавливает возможность обращения правообладателя, при выявлении фактов нарушения его прав, за исключением прав на фильмы, в Суд по интеллектуальным правам.
Корреспонденту Русской службы Голоса Америки не удалось связаться с авторами законопроекта. Однако прокомментировать как уже принятый антипиратский закон, так и перспективы принятия его второй части согласились российские специалисты в сфере Интернета. Сопредседатель Ассоциация пользователей Интернета (АПИ), вице-председатель Пиратской партии России Станислав Шакиров уверен, что, хотя антипиратский закон действует уже полтора месяца, позитивных изменений пока не видно.
Этот механизм блокировок показал неэффективность еще по предыдущим своим действиям, когда делались попытки взять под контроль распространение в сетях детской порнографии, пропаганде наркотиков и суицида, сказал Шакиров в интервью Русской службе Голоса Америки. Толку от этих блокировок ноль. Это популистские попытки сделать вид, что идет какая-то усиленная работа в данном направлении.
По словам, Станислава Шакирова, закон создает прецедент, который в какой-то момент можно будет использовать как политическую или иную цензуру.
Впрочем, продолжает сопредседатель Ассоциации пользователей Интернета, с точки зрения защиты авторских прав, закон тоже ничего не дает. Потому что, поясняет Шакиров, люди качают какой-то контент или смотрят его на легальных серверах, в зависимости от своей платежеспособности и от состояния этих серверов.
У главного аналитика Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭС) Карена Казаряна аналогичное мнение. У интернет-индустрии, отметил он в беседе корреспондентом Русской службы Голоса Америки, есть целый ряд претензий к первому закону. Его применение идет достаточно выборочно; тем не менее, он от этого лучше не становится.
По мнению Казаряна, писать законы следует, исходя из того, что найдутся люди, которые будут им злоупотреблять.
По мнению Станислава Шакирова, новый закон приведет к росту числа блокировок.
Буквально сегодня, рассказывает Шакиров, я пытался зайти на сайт одного немецкого издания и попал на страницу, сообщившую, что это издание заблокировано по решению Роскомнадзора. На самом деле заблокировано не издание, а какой-то другой сайт, который с этим изданием оказался на одном IP-адресе. С принятием закона таких случаев станет больше. А нас просто не слышат.
Карен Казарян полагает, что предложенный законопроект, даже если он вберет в себя отдельные корректирующие поправки, не улучшит создавшегося положения.
Мы считаем, что наши предложения пока что не услышаны, уточняет он. Понятно, что теперь закон будет распространяться на все объекты авторского права. Тем не менее, там остался в силе пункт о передаче спорных дел на рассмотрение Мосгорсуда, а не арбитражных судов и судов по специальным правам. По-прежнему не учитывается, что интернет-индустрия может и хочет работать на принципах саморегулирования и досудебного регулировании о снятии контента.
Казарян отметил, что в законе появляются достаточно опасные тенденции, которые можно расценить как требование премодерации контента.
И наконец, самое главное, подчеркнул Карен Казарян, в законе все равно остаются блокировки, в том числе блокировки сайтов. Мы считаем это недопустимым.
Руководитель пресс-службы Google Россия Светлана Анурова признала, что по некоторым позициям у компании наблюдалось несовпадение мнений с законодателями в связи с действующим законом.
Тем не менее, подчеркнула Анурова, контакт с законодателями, безусловно, идет. Мы входим в несколько рабочих групп, где обсуждаем все острые вопросы. Но пока о его результатах диалога говорить рано.
